Для начала — маленькая история из жизни, которая, кажется, как нельзя лучше описывает, что такое в понимании обычного человека копирайт и с чем его едят. Давеча довелось наблюдать о-очень странную сцену в одном московском музейно-выставочном центре. В зале, где было представлено великое множество разнообразнейших работ учащихся и преподавателей одной из детских школ искусств, ребёнок лет десяти от роду попытался было сфотографировать на свой смартфон понравившийся экспонат. И тут всё завертелось! Сначала подлетел один смотритель зала и сказал, что снимать категорически запрещено. Подоспевшая коллега не согласилась и высказала мнение, что фотографировать всё-таки можно. Завязался небольшой спор. В итоге для поиска ответа на столь важный вопрос потребовалось три музейных сотрудника (хотя это скорее были обычные вахтёрши), охранник и некий «художественный руководитель», которые порешили, что снимать всё-таки можно, но только общие виды и никаких крупных планов! Угу, на явно не самый навороченный смартфон, да ещё при искусственном освещении. Две первые вахтёрши ушли в свой угол, где ещё какое-то время вели диалог в духе «Нет, ну сразу не сказали, можно или нельзя. Так ведь получается, что вроде бы можно, а вроде как нельзя». Да, во многих музеях прямо говорят, что или фотографировать нельзя вообще, или можно, но без права публикации снимков. Нюанс в том, что при входе в данный музей чётко было сказано, что снимать можно вообще всё и безо всяких ограничений. Окончательно растерявшийся ребёнок вообще не знал, что ему делать.
Напоминание от RIAA: «Когда ты воруешь MP3, ты скачиваешь коммунизм!»
Да и откуда бы ему знать про авторские и прочие права. Ну что же, давайте тогда введём в школьное обучение специальный предмет, посвящённый этому вопросу. А ещё лучше начать сразу с детского сада. Думаете, шутка? Вовсе нет — в США RIAA, MPAA со товарищи уже подготовили соответствующий проект такого «обучающего» курса. Суть обучения сводится к вдалбливанию в юную восприимчивую голову одной единственной мысли — любое копирование чего-либо (даже просто идей) без разрешения равнозначно воровству. При этом о принципах добросовестного использования (fair use) материалов не сказано ни слова. Мол, для детей 10-11 лет это слишком сложно, при этом почему-то подразумевается, что P2P-сетями и прочими достижениями технического прогресса они пользоваться уже умеют. Аргументация с годами не меняется — полумифическая во многих случаях недополученная прибыль, которая считается неведомым образом. Сфотографировал и выложил в Сеть чей-то рисунок — и всё, автор рисунка обнищал и пошёл по миру. При этом у RIAA и прочих подобных организаций регулярно случаются проколы, когда они сами не соблюдают правил лицензирования. Да и некоторых российских ведомств это тоже касается. Или вот ещё примерчик — на студию Warner Brothers подали в суд создатели популярных интернет-мемов Нян-кэт (Nyan cat) и Кота-пианиста (Keyboard cat) за их использование в игре Scribblenauts. Там, однако, есть масса юридических тонкостей.
В игре Scribblenauts незаконно использованы герои интернет-мемов (скриншот: www.iptrademarkattorney.com)
У нас тоже есть не до конца понятные нововведения в образовании. Московских школьников к 2016 году собираются научить правильно читать прессу! Что в данном случае подразумевается под словом «правильно», не уточняется. Не надо мелочиться — давайте сразу составим список «правильных» изданий. А заодно и аналогичные списки книг, фильмов, сайтов и так далее. Нет, всем ведь давно известно, что белые списки — это лучший способ защититься от распространения нежелательной информации. Правда, ещё и самый ужасный. У нас до такого пока не дошло, хотя год назад и появилась лёгкая паника из-за экспериментального проекта в одной из областей России, где доступ абонентов в Сеть ограничили только разрешёнными сайтами. В исходном виде он, судя по всему, в реальности не воплотился, что однако не отменяет просто-таки изумительность некоторых подробностей от авторов проекта: «Если кто-то пожелает смотреть порнографию, сцены насилия и жестокости, то он говорит, что хочет выключить «чистый Интернет» и предупрежден о том, что в этом случае содержимое интернет-страниц может быть вредным».
Мы, впрочем, далеко не одиноки в таких инициативах. В Великобритании с недавних пор заработал почти принудительный порнофильтр. Правда, и здесь не обошлось без приключений — после запуска быстро выяснилось, что система фильтрации заблокировала ряд сайтов обучающего характера, но проигнорировала некоторые порталы с жёстким порно. Очередное подтверждение не самой лучшей эффективности подобных автоматических систем, которые к тому же легко обходятся особо жаждущими дотянуться до запретного плода. Ну и от эффекта Стрейзанд никуда не деться. Сравните число просмотров статьи в «Википедии» до и после новости о её блокировке. Более того, в Нидерландах только что было вынесено любопытное судебное решение, согласно которому голландские провайдеры более не обязаны блокировать доступ к известнейшему торрент-трекеру The Pirate Bay. Среди основных причин такого решения называются неэффективность такого вида борьбы с пиратством и нарушение прав человека.
Посещаемость статьи в «Википедии» до и после новости о её блокировке как пример работы эффекта Стрейзанд (данные: stats.grok.se)
У нас же к не самой высокой эффективности списков добавляется загадочная для многих логика принятия решений о запрете того или иного ресурса, а также неизбежные технические ошибки, которые, в общем-то, характерны для всех. Быстрее всех из-за блокировок подняли шум блогеры. Примеры — раз, два и три. Или вот ещё прекрасная статья о блокировке на YouTube видео с описанием создания грима порезанных вен и о целом ряде других случаев, связанных с запретом доступа к интернет-ресурсам. Почему так получилось? Ну, наверное, потому что Единый реестр запрещённых сайтов заработал в ноябре 2012 года, а критерии, по которым определяются порталы для добавления в него, появились в ноябре 2013 года. Целый год несчастные чиновники действовали по наитию?
⇡#«Антипиратский» закон и его проявления
Впрочем, недостаточная продуманность последствий, похоже, становится нормой. Именно это произошло и с так называемым «антипиратским» законом. Государство не сочло нужным посоветоваться с лидерами отечественной интернет-индустрии, которые сразу же предложили ряд поправок и высказали свои мнения, хотя в других странах есть примеры позитивного взаимодействия. Есть даже предположение, что 187-ФЗ пролоббирован (почитайте весь FAQ) Американской ассоциацией кинокомпаний (MPAA). Тем не менее спустя несколько месяцев поправки к закону, получившему неофициальное название «русская SOPA», были согласованы, однако сейчас обсуждается расширение его действия на другие виды контента, кроме уже включенной видеопродукции. Пиратская партия России вообще предложила реформировать авторское право. В конце сентября крупнейшие онлайн-кинотеатры Рунета создали ассоциацию «Интернет-видео» для защиты от нелегального распространения видеопродукции. Наконец 17 декабря 2013 года всё-таки был подписан меморандум о сотрудничестве с целью соблюдения в Интернете авторских прав на фильмы между некоторыми крупными интернет-ресурсами и правообладателями. «Яндекс», Google и «ВКонтакте» свои подписи под этим документом ставить отказались. Возможно, поисковики опасаются необходимости фильтровать выдачу, как это уже происходит с Google и другими поисковиками за рубежом.
Число запросов на удаление URL из поисковой выдачи стремительно растёт (Данные: Google Transparency Report)
Там, кстати, вырисовывается любопытная статистика — за два с половиной года профессиональные «антипираты» из Degban, RIAA и её британского аналога BPI потребовали удалить почти 160 млн ссылок. За последний месяц от всех правообладателей и их представителей было отправлено почти 25 млн запросов на удаление URL из поисковой выдачи. Это ж сколько ресурсов должно тратиться на проверку законности таких требований? К тому же поисковики могут лишиться и части доходов от рекламы, а Google, как зарубежную компанию, у нас и вовсе считают чуть ли не врагом.
С «ВКонтакте», который многие называют одним из главных пиратских ресурсов России, история особая. Во-первых, уже летом соцсеть начала удалять у себя целые залежи нелицензионной музыки в связи с ростом числа обращений правообладателей. Пользователи попытались было переименовать любимые песни, в результате чего Lana Del Rey превратилась в «Ванну без дверей», AC/DC стали «Рокерскими крутышками», а другие исполнители получили не менее оригинальные имена. Это, конечно, не помогло. Во-вторых, что было вполне ожидаемо, первый иск после вступления в силу «антипиратского» закона был направлен против «ВКонтакте», но он не был удовлетворён (впервые видео действительно было заблокировано на сайте turbofilm.tv). В-третьих, соцсеть начала реализовывать свои планы по легализации видеоконтента. Законно размещённые в сети фильмы и клипы будут защищены от копирования и станут сопровождаться видеорекламой. Для пользователя их просмотр останется бесплатным. Верится, что рано или поздно эта социальная сеть избавится от всего «нехорошего» контента. Всем остальным же стоит радоваться, что не ввели премодерацию загруженного контента и отказались от преследования пользователей, потребляющих нелегальное видео. Во всяком случае — пока.
Оценка результатов работы того же 187-ФЗ неоднозначна. Исследование Synovate Comcon говорит, что «россияне стали меньше смотреть видео в Интернете и меньше платить за него», а министр связи и массовых коммуникаций утверждает, что «на 30% только в конце прошлого года увеличилось количество людей, которые стали платить деньги за легальный контент». Здесь руководитель Роскомнадзора говорит следующее: «Все правообладатели говорят о том, что их доходы от показа фильмов возрастают. Говорить о цифрах рано, но это явно не статистическая погрешность. Один из крупных правообладателей нам говорил, что его доходы квартал к кварталу выросли примерно на 6%, считая это результатом принятия антипиратского закона». Впрочем, отсутствие подробной официальной статистики по многим важным показателям — это тоже обыденное явление.
В ноябре в реестре «пиратских» интернет-ресурсов было 47 записей. А сейчас сколько? Почему бы для всех доступных реестров не выводить хотя бы общее число внесённых сайтов? А ещё лучше — не стесняться показывать всякие дополнительные данные. Например, время реакции ресурса на запрос Роскомнадзора или же среднее время между подачей заявки на исключение из реестра и её выполнением, а заодно и изменение этих параметров с течением времени. Неофициальная статистика «Роскомсвободы»✶ говорит, что всего в Реестре запрещенных сайтов находится 3350 записей (на момент написания статьи), при этом имеется ещё 33930 «доменов, блокируемых заодно». Откуда такие цифры? Если же верить другому проекту, то на текущий момент операторы связи обязаны блокировать всего лишь 989 ресурсов. Мягко говоря, не так уж много, если учесть, что, по последним данным, в Сети уже 861 млн сайтов.
Правда, там же приведены любопытные графики, на которых показано, что больше всего записей о блокировках было внесено в выходные дни. Мы же помним, что на удаление запрещённой информации сайту отводится 3 суток? В случае с «антипиратским» законом этот срок на первом этапе вообще сокращён до 24 часов. Интересно, а уведомления хостингу и администрации сайта во втором случае тоже присылаются в самое удачное время? Впрочем, в прошлом году и так были случаи блокировок, вызванных техническими ошибками, — то сотрудник Роскомнадзора «не там поставит галочку» и заблокирует «ВКонтакте», то «МТС» прикроет доступ к Tinyurl, то Ростелеком лишит своих абонентов сервисов «Яндекса». В ноябре «под раздачу» попал сайт компании Group-IB, специализирующейся на борьбе с киберпреступниками.
Так работает Единый реестр запрещённых сайтов (иллюстрация: Роскомнадзор)
К ноябрю, согласно этому интервью, в Единый реестр запрещённых сайтов «поступило более 72,45 тыс. заявок на блокировку сайтов, в итоге заблокировали мы 15,3 тыс. ресурсов, а исключили впоследствии из реестра 11,7 тыс. сайтов, которые удалили вредоносную информацию. В настоящее время в реестре находится 3,6 тыс. ресурсов, включая 702 заблокированных по IP-адресу <…>. Блокировки IP-адресов составляют 4,5% от общего количества заблокированных ресурсов». Если честно, то с этими цифрами уже вообще ни черта не понятно. В конце года появилась информация, что «поступило свыше 80 тыс. жалоб на сайты, из них попали в реестр и блокируются по IP-адресу 902 ресурса. Подавляющее большинство заблокированных таким способом — это интернет-магазины, торгующие наркотиками».
Вообще говоря, оба этих интервью довольно примечательны. Из них мы, к примеру, узнаём, что «около 50% крупных операторов связи <…> владеют методикой блокировки отдельной страницы», а компании поменьше, как правило, «вынуждены блокировать по IP-адресу, к которому может быть привязано сразу несколько сайтов». Это связано с тем, что оборудование для фильтрации по URL довольно дорогое, а ведь провайдеров ещё и собираются заставить хранить информацию об интернет-трафике за последние 12 часов! При этом в интервью говорится, что «большинство заблокированных ресурсов моментально мигрировали на иные IP-адреса». Ну OK! Давайте уж тогда не мелочиться и фильтровать трафик на всех каналах, приходящих в Россию, или сразу пойдём по пути Китая прямиком в светлое-светлое будущее.
Немного статистики по работе Единого реестра (данные: antizapret.info)
Также отмечается, что, «может быть, следовало бы задуматься о введении автоматической разблокировки сайтов, если сайты удалили противоправную информацию. Сейчас для этого порой приходится задействовать ручное управление». Тут снова всплывает вопрос о том, сколько длится процедура удаления записей из реестров. К сожалению, никакой защиты от троллей и просто шутников не предусмотрено. Ну и ещё один критически важный вопрос: контролирует ли кто-нибудь, насколько хорошо интернет-провайдеры пресекают доступ к запрещённым ресурсам? А иначе какой вообще смысл во всех этих реестрах?
Год назад ситуация была, мягко говоря, плачевная. Только летом 2013 года впервые один из подмосковных ISP был оштрафован за неблокировку URL. Да и в целом «не может каждый судья, особенно в регионе, иметь специалистов, способных понимать, что такое протокол DNS или IP-адрес». Разумнее было бы сначала подготовить таких специалистов и самих судей, а уже потом вводить закон в действие. Разве нет? Да вы и сами можете проверить, хорошо ли работает ваш провайдер. Так как официального списка запрещённых сайтов в открытом доступе нет, можно воспользоваться, к примеру, списком всё ещё запрещённых статей «Википедии», предварительно сверившись с Единым реестром.
⇡#Что еще можно блокировать и запрещать
На этом список законов, законопроектов и прочих инициатив, связанных с Интернетом в России, не заканчивается. Под флагом защиты подрастающего поколения от эротики и порнографии было предложено блокировать сайты с произведениями искусства. Авторы этого предложения противоречат сами себе, но в любом случае это пока всего лишь проект и он будет обсуждаться. На местах, как говорится, решили не отставать — в Ставропольском крае прокуратура потребовала изъять из общего доступа в школьных библиотеках некоторые книги Сергея Есенина, Владимира Набокова и ряда других авторов за «эротику, мистику, ужасы и хулиганские стихи». И снова, снова нас ждут интересные формулировки представителей власти в этой заметке. Если же строго следовать букве закона, то и детские сказки стоит запретить.
В середине декабря был одобрен закон о внесудебной блокировке сайтов за призывы к несанкционированным акциям. Некоторые эксперты опасаются, что этот закон, а равно и другие связанные с Сетью инициативы, «заявленной цели не достигнет», но может помешать работе добропорядочных ресурсов. Впрочем, с определением, что является «правильным», а что — нет, вообще всё очень непросто.
Венера Милосская. Фото одобрено для использования в учебниках истории (Оригинал фото: Википедия)
Следующий важный закон был принят весной — это закон о запрете на нецензурную брань в СМИ, которую, по-хорошему, и раньше нельзя было употреблять. Что именно и как следует «запикивать» — было не до конца ясно даже из рекомендаций Роскомнадзора. А что делать, когда подобное вымарывание соответствующих слов лишает смысловой нагрузки весь материал? Тем не менее именно из-за нарушения этого закона в конце года закрыли ИА «Росбалт», что стало очень важным прецедентом — было прямо сказано, что «редакции электронных СМИ несут ответственность за весь контент, размещенный на их страницах, в том числе сторонний»! Ну что же, настала пора свыкнуться с этой мыслью. В итоге со списком нецензурщины разобрались, так что, дорогие читатели, готовьтесь к новым правилам комментирования!
В целом все эти нововведения напоминают попытку ввести кодекс Хейса в Рунете. Кроме того, летом промелькнули слухи, что популярные блоги собираются приравнять к СМИ (это всяко лучше, чем во Вьетнаме, где в блогах как раз запретили цитировать СМИ и обсуждать новости). Этого не произошло, однако ФСО с текущего года будет активнее следить за действиями «негативно настроенных граждан, которые размещают в своих блогах публикации оппозиционной направленности». Видимо, и до выхода в Сеть по паспорту осталось недолго. Далее последовали новости о снижении не облагаемой налогами суммы покупок в зарубежных онлайн-магазинах с €1 000 до €150 в месяц. Ну а в начале этого года заговорили о целом пакете законопроектов, критически важных для Рунета. Тут вам и обязанность «физических и юридических лиц в случае, если они организуют распространение или обмен данными в Интернете, хранить информацию о действиях пользователей в течение полугода»; и необходимость «идентификации пользователей Интернета»; и обязанность даже заграничных ресурсов следовать российскому законодательству, если ими пользуются россияне; и странные ограничения работы электронных платёжных систем.
Обложка кодекса Хейса (иллюстрация: «Википедия»)
В 2013 году государство окончательно осознало, что в Интернете таки есть жизнь, притом активная, — и решило её отрегулировать. Строго говоря, оба главных закона — и о блокировках сайтов за различные злодеяния, и «антипиратский» — должны были быть принятыми не сейчас, а лет десять назад и не наспех. Глядишь, за это время все противоречия с интернет-сообществом были бы утрясены, все юридические процедуры отработаны и технические нюансы доведены до ума, а необходимые специалисты обучены. К сожалению, всё пошло совсем не так, а все свежепринятые законы зачастую были окружены популистской риторикой в духе «Защитим наших детей!», «Поддержим отечественного производителя!» или «Дадим отпор террористам!». Да и в целом складывается ощущение, что все они появились для защиты интересов государства, но не граждан, перед которыми оно, по идее, должно отчитываться. But who cares?