Техдиректор «Tele2 Россия»: наша работа — сплошной аврал!

Шведский стиль работы оператора Tele2 не поощряет излишеств — сотрудники компании летают экономическим классом и лишены многих других корпоративных привилегий, которыми наслаждаются их коллеги из «большой тройки». На выходе это дает компании возможность организовывать в регионах присутствия беспощадную и продолжительную травлю конкурентов низкими ценами и вместе с тем — яростное сопротивление появлению шведов в столичном регионе. Впрочем, с техническим директором «Tele2 Россия» Ритварсом Криевсом мы поговорили не столько об обеспечении низкого ценника, сколько о суровости местного бизнес-климата и светлом LTE-будущем.

Антон Нехаенко: В России сильно интереснее работать, чем в Латвии?

Ритварс Криевс: Везде можно найти что-то интересное, вопрос что искать. Россия — страна помасштабнее. Если вспомнить работу в Латвии 8 лет назад, это все равно было динамично и интересно, но там любую проблему можно было решить практически своими руками и все контролировать лично. В России это не работает, выше требования к организации работы и управлению.

Антон Нехаенко: Сколько у Вас было в подчинении человек в Латвии и сколько сейчас?

Ритварс Криевс: Сейчас в техническом отделе «Tele2 Россия» около 900 человек, а в то время на уровне всей прибалтийской команды (Tele2 присутствует во всех трех прибалтийских странах) это было 40-50 человек. Операции там выстроены как в России — есть какие-то функции, которые выполняются централизованно.

Антон Нехаенко: А как в Tele2 осуществляется это разделение?

Ритварс Криевс: Если смотреть на Россию, то централизован весь биллинг, а также планирование развития сети. Обслуживание оборудования, понятное дело, осуществляется на месте. Еще очень большая часть наших ресурсов уходит на заключение договоров аренды площадок под базовые станции и их поддержание. В России это совсем не юридическая формальность, это скорее требует навыков продаж и умения договориться и «надоедать».

Антон Нехаенко: Перейдем к вопросам, которые несколько ближе к технике. Например, каково в частотном ресурсе «Tele2 Россия» соотношение полос диапазонов 900 МГц и 1800 МГц?

Ритварс Криевс: Я бы сказал, что у нас практически только диапазон 1800. Есть лишь три региона, в которых у нас имеются небольшие полосы в 900-м диапазоне, это Кемеровская и Ростовская области, а также Ижевск (Удмуртия). Причем в Ижевске это удешевило строительство сети за счет более редкой расстановки БС, а вот в Ростове и Кемерово у нас этих частот так мало, что это не сильно повлияло на общую картину. Я бы сказал, в пределах пары мегагерц.

Антон Нехаенко: Сейчас появилась информация о намерении регулятора снять с операторов дальней связи «непомерно тяжелое» бремя межрегионального пропуска трафика и позволять операторам самостоятельно решать этот вопрос. Если это намерение воплотится в жизнь, как будет действовать Tele2?

Ритварс Криевс: Одно могу сказать точно − с точки зрения идеологии нашего бизнеса нам совершенно неинтересно закапывать деньги в землю и строить собственные магистральные каналы. В остальном же мы будем действовать стандартно − рассмотрим все возможные варианты (прямые межсетевые соединения, аренда каналов у различных операторов и т.д.) и выберем самый оптимальный.

Антон Нехаенко: Вернемся к вопросам о частотах. Как, по-Вашему, выгоднее всего дальше развивать имеющуюся сеть технологически? Какую «дорожную карту» Вы держите в голове? Ну и наконец, что, по Вашему ощущению, разрешит сделать реуглятор?

Ритварс Криевс: Смотрите, диапазон 1800 — это один из основных вариантов для конверсии в 4G LTE. Это общемировой тренд, весьма четкий — сети разворачиваются или уже развернуты в Польше, Финляндии, Латвии, Франции, Австралии. Стратегия большинства мировых операторов в отношении 2G-частот (900 и 1800) подразумевает конверсию диапазона 900 МГц под третье поколение (UMTS 900) — так поступаем и мы в Прибалтике и Хорватии. А диапазон 1800 запланирован под конверсию в LTE. Если посмотреть на Россию, то я думаю, что 1800 здесь обязательно будет использован для сетей четвертого поколения. Конечно, если регулятор сделает доступным «цифровой дивиденд» диапазона 800 МГц для развития LTE, то это будет просто великолепно, ибо сильно удешевляет строительство сети. Но вопросы расчистки и схемы передачи частот операторам нам пока не ясны совершенно. 2,6 ГГц — тоже неплохой вариант для строительства в городах, ибо обеспечивает хорошую емкость сети (но в 2 раза меньшую площадь покрытия на одну БС. — прим. авт.). Но все же 1800 МГц — это такой диапазон, который на сегодня есть у всех операторов в России (а также еще у 350 операторов по всему миру. — прим. авт.), плюс у операторов «большой тройки» он, я думаю, не очень-то и загружен трафиком.

В сети «Tele2 Россия» замечены БС NSN Flexi, которые поддерживают «двойное» использование диапазона 1800 МГц

Антон Нехаенко: Но ведь у «Tele2 Россия» нет других диапазонов, кроме как в трех вышеупомянутых регионах. Как вы планируете в будущем совмещать GSM и LTE в одном? Ведь абоненты с недорогими телефонами составляют основу Вашей базы.

Ритварс Криевс: Современные технологии далеко ушли в плане спектральной эффективности — поставщики оборудования стремятся обеспечить операторам эффективность затрат. Соответственно, все больше трафика можно пропустить в той же полосе частот или тот же трафик упаковать в меньшую полосу. Что касается нашей сети, то в среднем у нас в каждом регионе есть 2 парных полосы по 15 МГц. Я бы сказал, что мы могли бы уже сейчас без ущерба для качества обслуживания текущей абонентской базы (а также без ущерба для наших планов роста) оставить 2x10 МГц под GSM, а 2x5 МГц выделить под 4G LTE. По мере миграции абонентов на более современные устройства это соотношение можно было бы сдвигать в пользу LTE.

Антон Нехаенко: А эти частоты 2x15 МГц у вас в соседних блоках?

Ритварс Криевс: В подавляющем большинстве регионов это так. Соответственно, при разделении потребуются небольшие пограничные полосы. Мы, кстати, собираемся делать опытную зону в 2 регионах страны, где продемонстрируем описанную конфигурацию, возможность нормальной работы GSM на полосе 2x10 МГц и возможность запуска LTE на 2x5 МГц.

...лишь бы на смартфонах видео хорошо шло!

Антон Нехаенко: Какова в такой конфигурации будет пиковая скорость передачи данных в сети?

Ритварс Криевс: По моим прикидкам, чуть выше 30 Мбит/с в направлении к абоненту — это явно лучше 3G. При этом хочу подчеркнуть, что мы не собираемся ориентироваться на замену проводного канала и конкурировать с традиционными фиксированными операторами, но пользователям смартфонов этого будет достаточно для беспроблемного просмотра видео.

Антон Нехаенко: Как вы собираетесь обеспечить такие скорости на уровне опорной сети? Каково сейчас соотношение радиорелейки и оптики у «Tele2 Россия» и как выглядят дальнейшие планы по backhaul?

Ритварс Криевс: Сейчас радиорелейной связью к сети подключены от 90 до 95 процентов БС, и так, думаю, оно и останется в будущем. Их емкость совсем не стоит на месте, там есть приличное технологическое развитие, которое повышает спектральную эффективность РРЛС. Мы же работаем над развитием оптической сети внутри наших регионов с целью сокращения числа РРЛ-сегментов между любой БС и «оптикой» до 3-5. Для этого мы группируем БС в своеобразные «кусты», к которым подводим оптику. С такой структурой сети я абсолютно уверен в возможности достижения 30 Мбит/с в случае построения сети LTE 1800.

Свыше 90% БС в сети «Tele2 Россия» подключены к сети по радиорелейной связи

Антон Нехаенко: Кстати, о продвинутых пользователях — каков в сети «Tele2 Россия» процент трубок с поддержкой 3G?

Ритварс Криевс: Не возьмусь назвать точную цифру по 3G, но вообще у нас на удивление много активных пользователей услуги передачи данных. Не у всех из них терминалы поддерживают 3G, но очень активно пользуются браузером Opera mini (у Tele2 есть ориентированный на этот браузер квазибезлимитный тариф. — прим. авт.). И вообще, наш приоритет — улучшение качества для абонентов, пользующихся EDGE.

Оптимизация трафика силами абонентов — это просто!

Антон Нехаенко: Какую среднюю скорость они получают, по Вашим оценкам?

Ритварс Криевс: Это, конечно, зависит от приложения. Мы-то видим «среднюю температуру по больнице», но в наших драйв-тестах на скачивании больших файлов мы стабильно получаем выше 100 кбит/с.

Антон Нехаенко: Хорошо, что Вы упомянули Opera mini, которая до некоторой степени решает проблему скорости сети силами абонента. А как выглядит компрессия и оптимизация трафика на уровне вашей сети? Как вы управляете качеством?

Ритварс Криевс: У нас есть такой софт, но вообще я вижу, что в большой степени решение этой проблемы берут на себя поставщики сетевого контента, автоматически определяя устройство и тип соединения и оптимизируя потребление полосы. Таким образом решения для управления трафиком на стороне «Tele2 Россия» понемногу теряют значимость. Впрочем, все будет зависеть от дальнейшего развития нашей тарифной линейки — появления условно-безлимитных тарифов и т.п.

Антон Нехаенко: Кстати, еще вопрос про смартфоны — сигнальный трафик создает проблему?

Ритварс Криевс: У нас довольно много смартфонов, но по сравнению с европейскими сетями Tele2, Прибалтикой, Швецией это мизер. Они потребляют больше сигнального трафика, но никаких критических проблем это не создает — мы просто знаем, что с этим делать. Что касается известного случая, когда AT&T пытались объяснить низкое качество работы сети огромным сигнальным трафиком от iPhone, то я бы не назвал это некомпетентностью — просто компания оказалась несколько не готова к очень быстрым и радикальным изменениям, которые привнесло в эксплуатацию сотовых сетей нашествие современных смартфонов В России этот процесс происходит гораздо плавнее, и не создает нам авральных ситуаций.

Say hello to network congestion

Антон Нехаенко: А у Вас вообще авральные ситуации бывают?

Ритварс Криевс: Да вся наша история в России с 2004 по 2008-9 год — это сплошное тушение пожара и аврал, потому что росли мы быстрее, чем планировали. На самом деле больше всего моего времени и внимания отнимает именно строительство новых БС, потому что это нужно как для покрытия новых территорий, так и для улучшения сигнала и увеличения емкости на уже освоенных территориях — абонентская база-то растет. К сожалению, в России это длинная, трудоемкая и затратная процедура, которая не прощает даже мелких ошибок.

Антон Нехаенко: Часто удается построить сеть в точном соответствии с расчетами?

Ритварс Криевс: Строительство сети — это всегда компромиссы, но для нас и скорость строительства очень важна. Я бы при этом не стал сваливать всю вину на государство — тут целый комплекс проблем. Да, регуляторика в России сложная и отнимающая много времени, но все же достаточно четко прописанная на бумаге, — нужно просто планировать загодя. С другой стороны, особенно в городах, есть такая проблема — территории и объекты с непонятными правами собственности, на которых совершенно нереально разыскать истинного владельца. И это бывает в ситуациях, когда у нас нет других вариантов размещения БС.

Антон Нехаенко: У вас бывали ситуации, когда при переделе собственности вас выкидывали с арендованной площадки?

Ритварс Криевс: Да, причем такое может произойти и без смены собственника — просто планы поменялись. Решает он, например, снести текущее здание и построить что-то другое — и мы ничего не можем поделать. Долгосрочные договоры заключить удается не всегда.

Антон Нехаенко: А site sharing* в России вообще когда-нибудь заработает?

Ритварс Криевс: Я в этом убежден. Самое главное — Россия уже почти прошла тот период развития рынка, когда операторы считали покрытие каким-то существенным конкурентным преимуществом. При этом все операторы отчаянно борются за маржинальность, а значит и за снижение расходов. Компании «большой тройки» уже начинают сотрудничать между собой, да и мы в различных регионах немного сотрудничаем со всеми компаниями Б3 — пусть и не в таких масштабах, как хотелось бы. Но рынок идет в правильном направлении.

Подходящие крыши — самый дефицитный ресурс для операторов в России

Антон Нехаенко: Вы большую часть времени проводите в Москве?

Ритварс Криевс: Вообще я езжу по регионам, но за 8 лет я уже поездил и достаточно хорошо изучил ситуацию на местах, чтобы многие вопросы решать без выезда на место — просто за счет знания обстоятельств и людей.

Антон Нехаенко: И у кого из Б3 в Москве самая лучшая сеть?

Ритварс Криевс: Не задавался этим вопросом, стараюсь думать только о тех вещах, на которые могу повлиять, и заниматься ими. С нашей корпоративной связью от «Билайн» (сотрудники центрального офиса Tele2 в Москве действительно пользуются связью «Билайн». — прим. авт.) я могу в лучшем случае жалобу написать.

Антон Нехаенко: О, хорошая тема — а какие жалобы чаще всего поступают в техотдел Tele2?

Ритварс Криевс: Как ни странно, самая большая проблема — вещи, связанные с передачей данных. Или неправильные настройки телефона (хотя у нас Интернет работает без настроек и по тем же тарифам), много жалоб по неправильным ссылкам — абонент ожидал получить одно, но что-то пошло не так. И да, есть жалобы на сбои в сети, но основная масса обращений связана с незнанием или недопониманием, и мы помогаем.

Антон Нехаенко: Кстати, о жалобах на покрытие — все-таки 1800 МГц не лучший диапазон для связи внутри зданий. Как вы решаете эти проблемы, есть ли у вас фемтосоты или пропуск голосового трафика через Wi-Fi?

Ритварс Криевс: Фемтосоты и репитеры — это лишь решение локальных проблем, а нам нужно работать для всех абонентов. Не можем же мы советовать людям выйти на крыльцо или напоминать про «тариф «У Окна»! Почти 2/3 БС, установленных в этом году (а это очень много), не относятся к строительству новых сетей, а направлены на улучшение уже существующего покрытия. Это отчасти решает проблемы indoor-связи. Также мы стараемся ставить БС повыше над крышей для лучшего распространения сигнала. В прошлом мы использовали усилители исходящего сигнала, а теперь перешли на распределенные БС, в которых радиомодуль находится рядом с антенной и выдает в нее максимальную мощность. При этом такие сборки можно выносить от общего модуля управления БС на некоторое расстояние — например, расставить их по периметру крыши здания.

Хмм, действительно...

Антон Нехаенко: И последний вопрос, не вполне по теме, просто интересно: правда ли, что Ваша фамилия в переводе с латышского означает, что Вы — русский?

Ритварс Криевс: Все так, именно это она и означает.

* Site sharing — практика совместного использования двумя или более операторами одной площадки для размещения БС, позволяет сэкономить на аренде и оптимизировать покрытие. В родной Швеции Tele2 пошла еще дальше, запустив с Telenor общую сеть LTE.